«Разве любовь – разъемная книжка, разве можно вынуть одни листы, вставить другие? Даже если это любовь щедрая, необидчивая, масса вырванных страниц постепенно накапливается и может перевесить массу оставшихся в заветной книжке. Они, отложенные в ящик горькой, тревожной памяти, срастаются в отдельную историю той же любви. Или другой любви? А может быть, уже и нелюбви? Или даже мучительства? Взаимных терзаний или односторонних жертв? И не пора ли вывести крупными буквами, пусть и дрожащим почерком: КОНЕЦ?.. Неужели конец? Да разве я смогу? А ты сможешь? А мы сможем друг без друга? Нет, надо перелистать назад и найти ту страницу, откуда начались эти ошибки. Листаем назад, все дальше и дальше… И здесь перечеркнуто, и там темная отметина, и здесь размазанное пятно. Везде, кроме, может быть, самой чистой страницы – первой! Это уже никто у нас не отнимет, даже мы сами: как я подошел, и ты взглянула… Но уже со второй… И вот в ящик с черновиками летят страница за страницей, и любовь пытается начать все с начала. Ну не с первой встречи – она всегда свята, – но с третьей или пятой… Там уже проскользнуло то, что впоследствии стало разрушать любовь. И вот начинается история новой любви между теми двумя. Сколько она продлится? Никто не может предсказать жизнеспособность любви. Она может выжить и оправиться после раковой опухоли – а может скончаться от насморка, вдруг давшего осложнение. Но вообще-то запас ее выносливости очень велик. Сколько раз Толстой переписывал «Войну и мир»? А Гоголь «Мертвые души»? Разве можно предположить у любящего меньшее усердие и желание совершенства, чем у писателя? Неужели любовь стоит меньшего, чем какой-нибудь роман-эпопея или поэма в прозе? Конечно, не все гении и трудолюбцы. Но ведь и в работе не текст, а целая жизнь. Чтобы долюбиться до настоящей любви, сколько нужно перелюбливать – одну и ту же, одного и того же!» Михаил Эпштейн "Sola amore.Любовь в пяти измерениях"